Охота. Для кого-то это развлечение, а для кого-то часть жизни и даже генетического кода. Салбуурун. Так называются традиционные игры кыргызских охотников. Где хищные птицы и борзые соревнуются в скорости, а всадники в меткости.
Салбуурун стал популярен в Кыргызстане, особенно в последние годы. Во многом благодаря стараниям Алмаза Акунова. Когда-то он был тренером по вольной борьбе. Сегодня он занимается популяризацией исконных охотничьих кыргызских традиций. И даже построил небольшой этнокомплекс в селе Бокомбаево.
«Наш этнокомплекс служит и как информационный центр, и как школа, – рассказывает Алмаз Акунов, основатель и президент федерации «Салбуурун». – Мы должны показать людям настоящего тайгана. Как надо держать и содержать беркута. Как стрелять из лука. В современном мире на фоне глобализации молодежь теряет свою идентичность. Мы не должны этого допустить. А наши традиционные знания, так уже повелось у кочевников, всегда передавались устно. Сперва я открыл такую школу здесь, в Бокомбаево. А сейчас уже в других регионах перенимают мой опыт: создают школы, где рассказывают и наглядно показывают, что такое Салбуурун».
Этнокомплекс «Салбуурун» в селе Бокомбаево (Кыргызстан).
На территории комплекса лежат камни с петроглифами.
Собака, хищная птица, лошадь и человек. Этот древнейший союз зародился тысячи лет назад. От такой коалиции дикому зверю было не спастись.
Акунов: Около 4 тысяч лет тому назад первые кочевники приручили сначала собаку, потом лошадь. И собака, и лошадь, и птица нам служат с древности. Это классическая охота – с борзыми и беркутами. Они вместе очень эффективны. Если беркут промахнется – собака помогает. Если собака где-то не взяла добычу, отпускаешь беркута.
Корр.: А кто доминирует в этой паре?
Акунов: Конечно, у беркута преимущество во многих ситуациях. Беркут сверху видит все. Тайган по земле бегает. Но когда каменистая местность, когда кустарники, сложный лес, у тайгана преимущества.
Алмаз Акунов, основатель и президент федерации «Салбуурун».
В Кыргызстане любят рассказывать истории о том, как в голодные времена беркутчи со своими птицами спасали от голодной смерти целые села. Такие охотники пользовались особым уважением у сородичей и односельчан. Еще бы! Подчинить себе такого хищника – мастерство особое, подвластное не каждому. На это могут уйти месяца, а то и годы. Беркутчи обучают только самок. И нет ничего печальнее для охотника, чем смерть его птицы.
Акунов: У меня был беркут, которого я не смог спасти. Птица долго болела. Я даже с западными врачами общался через интернет, разные лекарства давал, но не смог помочь. Самый любимый, самый красивый беркут был. Я в жизни не представлял, что вот так переживать буду. Очень грустно было, часто вспоминаю. Но жизнь продолжается. Друг подарил мне вот этого беркута. Он у меня уже второй. Все казахи знают, что это один из лучших беркутов.
Корр.: А имя у птицы есть?
Акунов: Субудай. Назвал так в честь полководца Чингисхана.
Корр.: Сильное имя для сильной птицы.
Акунов: Да, потому что этот беркут смелый, крупный, вон у него какие когти мощные и вид хороший. Думаю, этот беркут еще не раз себя покажет.
Корр.: Но как же приручить этого хищника? В чем секрет беркутчи?
Акунов: Конечно, приручить беркута непросто. Надо много знать. В том числе орнитологию, повадки животного. Нужно много сил и терпения, чтобы в итоге подчинить себе природу. У меня любовь к охоте и хищным птицам с малых лет. Когда мы были маленькие, тогда были старики-беркутчи, у которых многому можно было научиться. И я мечтал о том, что когда вырасту, тоже буду этим заниматься. Сначала у меня была другая профессия. Я был тренером по вольной борьбе. Но все время думал о том, что хочу возродить традиции кыргызской охоты.
Корр.: Для вас сегодня это больше развлечение? Или нечто другое?
Акунов: Я бы сказал, что это образ жизни. Развлечение – это очень грубо. Это культура, наше наследие. Наши отцы, наши предки так жили, так охотились и все это нам передали. Охота с ловчими птицами, приручить этих хищных птиц – по-своему великое счастье.
Корр.: А сколько надо времени, чтобы обучить беркута?
Акунов: На это минимум год уходит. Обучаем охотой. А потом птица становится близкой человеку на десятилетия. Кыргызы и казахи любят держать беркутов, потому что они долгожители. В среднем живут 40-50 лет. При этом охотники держат птицу при себе примерно 15-20 лет, а потом отпускают на волю. Так принято. А иногда беркутчи и птица характерами не сходятся. Вот в такие моменты сразу отпускаем. И такое бывает. У этих птиц сложная психология.
Корр.: А бывает, что птицы возвращаются к хозяину?
Акунов: В книгах пишут, что такое случалось, но это очень редко. Они же дикие и свободу любят. У них это в генах заложено. Если свободу почувствует, то уже не вернется.
Корр.: С такой птицей традиционно на кого охотятся?
Акунов: Традиционно на лисиц, иногда на волка. Но на волка сейчас никто не охотится. Потому что рискованно своего любимца на такого хищника пускать. В основном на лисиц.
Корр.: Когти у нее приличные. Наверное, мертвая хватка. А почему для охоты беркутчи выбирают именно самок, а не самцов?
Акунов: Потому что природа так устроила, что самка кормит. Поэтому она крупнее и сильнее. Все виды хищных ловчих – самки: соколы, беркуты, ястребы. Самки – лучшие охотники.
Корр.: А можно ли хорошего беркута для охоты вырастить, например, в инкубаторе? В искусственной среде?
Акунов: Законодательство позволяет нам размножать и выращивать этих птиц в неволе. Но если речь идет про настоящую охоту, то самые лучшие охотники – дикие беркуты. Они знают местность, натренированы природой.
Охотник и беркут охотятся вместе около 20 лет. А потом беркутчи отпускает птицу на волю.
Настоящий беркутчи должен забрать своего беркута прямо из гнезда. Сделать это крайне сложно. Беркуты вьют свои гнезда высоко в горах и найти их непросто. Только через год тренировок птица готова к охоте.
В Кыргызстане охота с беркутами по-прежнему актуальный способ прокормить семью. Осенью и зимой беркутчи охотятся. А весной и летом у птиц начинается линька, наступает черед всевозможных состязательных и зрелищных для туристов мероприятий: фестиваль «Салбуурун», «Беркут-шоу» или «Всемирные игры кочевников», которые обычно проходят раз в два года. Кстати, специально для этих состязаний локального и международного масштабов Алмаз Акунов разработал правила соревновательной программы охотничьих игр и систему оценок участников.
Акунов: Было время, когда в Кыргызстане никто не практиковал и не знал, как надо соревноваться с ловчими птицами, собаками и при этом стрелять из лука… Как все это оценивать. У нас были конные виды спорта, борьба, а вот как трансформировать традиционную охоту в состязательное мероприятие, сделать из этого этноспорт и преподнести его публике… Это надо было придумать. Мне помогло, что я окончил институт физической культуры и спорта. Я имел представление о различных международных правилах и методиках оценок. В итоге получилось придумать системный подход к проведению Салбуурун, разработать дисциплины, где беркуты и тайганы соревнуются в скорости, а всадники на лошадях в меткости, стреляя из лука по мишеням. Получилось зрелищное мероприятие, да и молодежь наша этим заинтересовалась.
Айбек улус Салават и его беркут Чагылган (Молния). Они победители «Всемирных игр кочевников» в 2016 году.
Один из сильных соперников в Салбуурун – Казахстан. Там знают толк в охоте и неизменно места на пьедестале кыргызы делят с соседями. Посоревноваться на международные игры приезжают из России, Арабских эмиратов… Кстати, поговаривают, что своих соколов и ястребов арабские шейхи вылавливают именно в кыргызских горах. Но помимо соревновательной и красочной части у игр охотников появилось особое социальное и даже национальное значение. Если раньше беркутчи в воображении представлялись седыми аксакалами, то сегодня охота с хищными птицами все больше привлекает молодых. Кроме того, кыргызым удалось спасти еще одно свое достояние – тайганов. Одно время эта кыргызская аборигенная собака, древнейшая из пород, была на грани вымирания.
Тайган – кыргызская аборигенная собака из древней породы среднеазиатских борзых. Непревзойденный охотник в условиях гор.
Акунов: Ученые говорят, что первыми наши предки-охотники приручили вот таких собак. Из борзых. Получается, это очень древняя порода.
Корр.: Я слышала, что в Кыргызстане эта порода была на грани вымирания. Это так?
Акунов: Больше 10 лет назад, когда мы только создавали федерацию любителей традиционной охоты с луками, птицами и тайганами, мы стали свидетелями того, что эти собаки под угрозой исчезновения. И мы взялись за восстановление породных линий тайганов. Сейчас можно говорить, что нам удалось спасти эту породу, которая по-своему уникальна. Тайганы прекрасные охотники в условиях гор. С ними охотятся на лисиц, редко на волков. Они хорошо переносят холода. Получается, что днем тайган охотник, а ночью охранник. Универсальное животное.
Корр.: Вы были инициатором того, чтобы в программу проведения «Всемирных игр кочевников» включили Салбуурун. Почему это было важно для вас лично?
Акунов: Мы хотели показать культуру кочевников. А с чего она начинается? С собаки, с лошади, с ловчих птиц. Охота – древнейшее из занятий человечества. И мы не представляли себе «Игры кочевников» без тайганов, ловчих птиц, лошадей и стрельбы из лука. Наши традиционные знания формировалась веками. Салбуурун – не просто бренд нашей страны, но за этим еще и большая философия, суть наших традиций и культуры.
Елена Туманова
